Со временем Швабра так увлеклась работой, что совершенно забыла, для чего она это делает. Главным для неё стала только чистота, а Гости, для неё превратились в вечно мешающих, пачкающих её территорию, назойливых Посетителей с которыми она вела скрытую войну.
Как только какой - нибудь Посетитель намеривался шагнуть в Заведение, Швабра тотчас бросалась к его ногам. И, не давая ему сделать шаг, недовольно хлюпая и шипя, ожесточённо начинала тереть перед ним мокрой Тряпкой.
Посетители пытались не зацепиться за Швабру, опасаясь её нападок. Но обойти её было не просто. Даже муха не могла пролететь мимо неё незаме-ченной.
- И чего они сюда прутся… с грязными ногами!.. Почему не одели бахилы? Где сменная обувь? Им здесь нечего делать! Здесь моя территория! – негодовала Швабра, бросая недоброжелательные взгляды на смущённых Посетителей. А те обескураженные потихоньку… старались покинуть неприветливое Заведение. Они недоумевали, почему Руководство, допускает подобное поведение персонала.
Шло время… и Руководство стало всё же замечать, что посещаемость Гостей снизилась и негативно отразилась на показателях. Анализ происходящего прямо указывал на Швабру, и как следствие, её призвали к ответу. Но она утверждала, что всё это происходит от недостатка чистоты. Что вины её нет, так как она великая труженица, а виноваты во всём нерадивые Веник и Совок.
- Посмотрите! У меня совсем стёрлась Тряпка от усердной работы, а Совок и Веник, как новенькие! – гордясь изношенностью, притворно жаловалась она Руководству.
И Руководство приняла её жалобу.
На следующий день…на рабочее место Швабры вышел новый весёлый, заводной Полотёр. А злопыхающая трудолюбка была отправлена в бытовое помещение, где от неё было больше проку.
Тут и сказке конец… а кто слушал… не показалась ли вам эта история чем - то знакомой?

23.12.09 г.

Ради Музыки Жезл был готов взлетать и ещё раз взлетать, твёрдо и со знанием дела управлять Инструментами.
Когда Капельмейстер поднимал его над головой, Жезл оказывался выше всех в Оркестре. И с высоты полёта ловил восхищённые взгляды Инструментов, чувствуя их готовность к беспрекословному подчинению.
Но пришло время, когда высота положения вскружила голову управленцу - он стал считать себя самым, самым продвинутым. Жезл возомнил себя настолько уникальным… способным прекрасно обойтись без крепких объятий Капельмейстера, что ему отчаянно захотелось абсолютной свободы.
Он не стал оттягивать момент и, сосредоточившись, с силой оттолкнулся и выскользнул из рук Мастера.
Подпрыгнув вверх, запарив над изумлённым Оркестром, Жезл решил, что Небеса приняли его в свои объятья. Жаркая волна ликования переполняла его. Он творил что - то невообразимое, выделывая в воздухе фантасмагорические телодвижения.
Оркестр - вздрогнул и, привыкший подчиняться, в точности исполнил команды Жезла.
Грянула – умопомрачительная какофония! Инструменты вопили, кто во что горазд.
От невероятного шума и гама прохожие затыкали руками уши, птицы глохли, в окнах звенели стёкла, а у перепуганных дворовых кошек шерсть встала дыбом.
…Не взирая ни на что, Жезл был доволен собой. Он упивался бесконтрольной властью, мнимым величием и собственной красотой.
- Я – Свет! Я – сияю! – восхищался он своим отражением, сверкая на Солнце резной инкрустацией.
- Я – Совершенный!
- Оркестр – на колени!
- Чего, чего? – возмутился Большой Барабан, колотивший палочками по огромному, круглому животу. Чем я хуже тебя?.. Я – боль - шой!.. Да и палочки у меня – две! А у тебя… ты то, всего – одна!
- Нас больше!!! Нас больше!!!- во всю мощь загрохотали многочисленные Маленькие Барабанчики.
- Тише! Тише! Жезл – неприкосновенен! – затрубила, управляемая Жезлом, всё ещё влюблённая в него, миниатюрная Труба.
- Не желаем плясать под твою дудку!- дружно засвистели Флейты и Альт…
Горн трубил – «отбой», а дебоширы, нестерпимо звенящие, Литавры, с силой ударялись друг в друга, больно плюща всех, кто попадался между ними.
Вот тут – то досталось и гордецу Жезлу. Он был – сбит, унижен и низвергнут, а ближайшие подхалимы и лизоблюды Тромбоны незаметно покинули его.
…Как только Жезл коснулся земли, о нём тот час же забыли. Лёжа в пыли, он быстро потерял лоск. Позолота сползла с его помятых боков. Грязь залепила выгравированные узоры. Бубенчики, которыми он так хвалился, оторвались. Взгляд потух... Жезл представлял собой печальное зрелище.
- Что я теперь буду делать?.. Я ни кому не нужен… А как же Оркестр? – острая боль осознания своей вины пронзила его искорёженное тело, - что я наделал?! - Оркестр неиствует, Ритма нет, Музыка не родилась… прервалась нить, что связывала нас воедино, - горькие слёзы глубокого раскаянья потекли по согнувшемуся древку.
- Как исправить ситуацию?! - неприкаянный Жезл, ощутив полное бессилие, взмолился к Небесам.
И сразу к нему, сквозь разрозненные инструменты, потянулась такая знакомая, такая родная Рука в белой перчатке.
- Капельмейстер! Мастер! Как же я мог забыть о Тебе?! Ну, конечно же…
Ободрённый Жезл потянулся к спасительной Руке, и она, заботливо приняла его, отёрла грязь и выправила стержень. Резким толчком выбросила податливое древко вверх.
При виде сияющего Жезла, Инструменты онемели, а Жезл, в твёрдой Руке, почувствовал необыкновенный прилив сил и огромную потребность служения Мастеру и каждому отдельному Инструменту.
…Инструменты подхватили его огненный призыв, зазвучала Музыка, и повела слышащих за собой в необъятную глубину сердец.
29.11.07 г.