После того, как уже приобрел я познание истины, стал я убийцею и обидчиком, ссорюсь за малости, стал завистлив и жесток к живущим со мною, немилостив к нищим, гневлив, спорлив, упорен, ленив, раздражителен, питаю злые мысли, люблю нарядные одежды: и доныне еще очень много во мне скверных помыслов, вспышек самолюбия, чревоугодия, сластолюбия, тщеславия, гордыни, зложелательства, переудов, тайноядения, уныния, соперничества, негодования.

Не значу ничего, а думаю о себе много; непрестанно лгу, и гневаюсь на лжецов; оскверняю свой храм (тело) блудными помыслами, и строго сужу пиков; осуждаю падающих, а сам непрестанно падаю; осуждаю злоречивых и татей, а сам и тать, и злоречив. Хожу со светлым взором, хотя весь нечист.

В церквах и за трапезами хочу быть на первом месте. Вижу иноков и величаюсь; вижу монахов и кичусь. Домогаюсь того, чтоб казаться приятным для женщин, величавым для чужих, смышленым и благоразумным для своих, совершеннейшим для благоразумных; с благочестивыми обхожусь, как мудрейший, неразумных презираю, как бессловесных. Если оскорблен, мщу; если почтен, гнушаюсь почтившим; если требуют чего от меня по праву, начинаю тяжбу; а кто говорит мне правду, тех почитаю врагами. Обличаемый, гневаюсь; но если льстят мне, не совсем недоволен. Не хочу почтить достойного, а сам, будучи недостоин, требую почестей. Не хочу утруждать себя; а если кто мне не услужит, гневаюсь не него. Не хочу идти вместе с работающими; а если кто мне не поможет в деле, злословлю его. Брату, когда он в нужде, горделиво отказываю, а когда сам нуждаюсь, обращаюсь к нему. Ненавижу больного, а когда сам болен, желаю, чтобы все любили меня. Высших знать не хочу, низших презираю.

Если удержу себя от неразумного пожелания, тщеславлюсь; если преуспеваю в бдении, впадаю в сети непокорности и прекословия; если воздержусь от снедей, утопаю в кичливости и высокомерии; если неусыпен в молитве, препобеждаюсь раздражительностию и гневом; если вижу в ком добродетель, не останавливаюсь на нем вниманием.

Презрел я мирские приятности, но не отстаю от суетного пожелания оных. Если вижу женщину, развеселяюсь. По наружности смиренномудрствую, а в душе высокоумствую; по видимому не стяжателен, а на самом деле страдаю любоиманием. И к чему распространяться? По видимости отрекся я от мира, а на деле опять все думаю о мирском.

Во время службы занимаюсь все разговорами, блужданием помыслов, суетными припоминаниями. Во время трапезы вдаюсь в пустословие; имею алчность к подаркам; принимаю участие в чужих падениях, вдаюсь в гибельное соперничество.

Такова моя жизнь! Столько худого противополагаю я своему спасению! И мое высокомерие, мое тщеславие не дозволяют мне подумать о своих язвах, чтоб уврачевать себя. Вот мои доблестные подвиги! Таким множеством грехов ополчается на меня враг! И при всем том я домогаюсь прославиться святостию, окаянный. Живу во грехах, а желаю, чтоб почитали меня праведником.

Одно у меня оправдание во всем этом: диавол опутал. Но это не послужило в оправдание Адаму. Конечно, и Каина научил диавол; но и он не избежал осуждения. Что же буду делать, если посетит меня Господь? Никакого нет у меня оправдания в нерадении моем.

Боюсь, чтобы и мне не быть в числе тех, которых Павел наименовал сосудами гнева, которые подвергнутся подобной с диаволом участи и которых Бог за пренебрежение их к Нему предал в страсти бесчестия. Итак, опасно, чтоб и на меня не было произнесено такое ж определение.

Если хочешь спасти меня, недостойного, милостивый Господи, положи покаяние мне, грешному, оживотвори умерщвленную грехами душу мою, Жизнодатель. Изгони каменное ожестение из бедного сердца моего и даруй мне источник сокрушения, - Источивший нам жизнь из животочного ребра Своего.

О, какое у меня безчувствие! Какая грубая, поземленевшая душа у меня! О, сердце развращенное, уста, исполненные горечи, гортань - гроб отверстый!

Почему не помнишь ты, душа, о неизбежном пути разлучения твоего? Почему не готовишься к сему шествию? Зачем без жалости к себе приближаешься к погибели? Для чего навлекаешь на себя вечные мучения? Что ты делаешь, душа, живя, как несмысленное бессловесное?

Увы, как это я вместо света избираю тьму! Как это удовольствие, которое сегодня у меня есть и которого завтра не будет, предпочитаю я вечным и неизреченным благам!

Увы, как вместо солнцезрачной оной ризы соглашаюсь лучше быть облеченным в ризу темную и мрачную! Как предпочитаю Царству бедственное вселение во аде!

Увы мне, грешному! Я сам собою, добровольно, с ведением ввергаю себя в конечную пагубу.

Приди же, наконец, в себя, душа моя, убойся Бога и начни с мужеством шествовать путем заповедей Его.

Уразумей, душа, что век сей подобен поприщу, и хитрый змий всеми мерами усиливается одержать победу. Иными он бывает низложен и поруган, а иных сам низлагает и предает поруганию.

Одни, обманутые им, преодолеваются, а другие вступают с ним в борьбу и увенчиваются. Одни, вкусив от него горечь, достигают приятностей вечной жизни, а другие, вкусив от его сластей, обретают горечь вечного мучения.

Одни крайним отрешением от всего удобно приобретают над ним верх, а другие, по причине привязанности к земному, легко им преодолеваются. Для любящих Бога от всей души ничего не значит брань с ним, а для любящих мир она трудна и неодолима.Пойми, жалкая душа, что радость, роскошь и покой века сего исполнены печали и горести, а скорби, лишения и самоозлобления доставляют неизглаголанную радость и вечную жизнь.

Решись вступить в путь тесный и прискорбный и подвизайся в безмолвии, чтобы, когда придет час смерти и разлучения, не оказаться тебе неготовою.

Встань, душа, состаревшая в грехах, и обновись покаянием. Из сокрушения и слез раствори себе врачевство и врачуй язвы падшего в тебе образа. Воззови от сердца своего и открой беззакония свои, потому что Всеблагий щадит тебя, падшую.

Возлюбила ты красоту обманчивую и преходящую, погубила же свою красоту, дщерь света. Храм тела твоего искажен нерадением, которому поработилась ты.

Горе тебе, бедная! Долго ли заниматься тебе преходящим? Вострепещи и ужаснись того огня, который возгрела ты себе неправдами своими.

Безобразные грехи, какие делала ты от юности доселе, превысили главу твою. Они погрузили тебя в отчаяние, и потому нерадишь ты о покаянии.

Вспомни, что пленена ты похотями; вспомни, что матерь твою умертвило вожделение. Как долготерпелив к тебе Благий, а ты погрязаешь в греховном море!

Ужели не страшишься того дня, в который обнаружатся язвы твои и тайны твои? Кто защитит тебя там, где всякий будет озабочен судом о нем самом?

Страсти твои сделали тебя истуканом, погубили тебя и оставили.

О, великая Надежда, явившаяся нам при конце времен, пощади душу, удалившуюся от Тебя! Я - овца Твоя, но долгое время блуждал вдали от Тебя, служа лукавому. Изыди, Господи, взыскать меня. Взыщи достояние Твое, потому что в суете расточил я богатство Твое!

За грешников понес Ты на Себе крест Свой, а я - один из них: не отвратись от меня. Твое мы достояние, но лукавый похитил нас. Запрети ему и отыми у него плененное им. Помилуй меня, Человеколюбец, потому что нет у меня иной надежды, кроме Тебя.

Хвала щедротам Твоим, всемилостивый Сыне Божий! - потому что долготерпелив Ты к грешникам. Благодарение Тебе от погибших, которых собрал и привел Ты к покаянию.

Даруя прощение, Господи, пошли и силу; обрати меня так, чтоб и жить мне в преподобии, по святой воле Твоей. Освяти сердце мое, соделавшееся вертепом и жилищем бесов.

Недостоин я просить себе прощения, ибо много раз давал обещание покаяться - и делался лжецом, не исполнившим обещания, много раз уже восставлял Ты меня, но я снова падал самоохотно.

Поэтому сам на себя произношу приговор и признаюсь, что достоин я всякого наказания и мучения. Сколько раз просвещал Ты омраченный ум мой, но я снова возвращаюсь на худшее! Весь прихожу в трепет, размыслив о сем, и снова препобеждает меня сласть греховная.

Как перечислю все дары благодати Твоей, Господи, какие получил я, жалкий, но обращал и обращаю в ничто своим нерадением! Тысячами даров исполнял Ты меня, а я, бедный, воздаю Тебе тем, что противно Тебе.

Но Ты, Господи, поелику в Тебе море долготерпения и бездна у Тебя благоутробия, не дозволяй посечь меня, бесплодную смоковницу, и не допусти пожечь меня, на поле жизни еще не созревшего. Не восхищай меня, неготового, не поемли не возжегшего еще светильника, не бери отсюда не имеющего у себя брачного одеяния, но, как благий и человеколюбивый, помилуй меня, дай мне время на покаяние и пред страшным, неподкупным престолом Твоим не поставь душу мою обнаженною, как жалкое позорище безславия.

Если праведник едва спасется, то где явлюсь я, нечестивый и грешный? Если узок и тесен путь, вводящий в живот, то как сподобиться оных благ мне, живущему пространно, самоугодливо и рассеянно? Но Ты, Господи, Спасителю мой, Сын Бога истинного, как Сам знаешь и как Сам хочешь, по единой благости Твоей, туне обрати меня от пребывающего во мне греха и спаси от погибели.

Займись, наконец, грешник, своим спасением и, уединясь, собери свои помыслы и скажи себе: сколько времени исполнял ты похоти плоти и помышлений своих, какую же получил ты пользу и что приобрел себе, делая это? Увы, душа моя, до какого дошли мы с тобою состояния, до какого расстройства!

Смотри - вон все вокруг украшены добродетелями и поистине боятся Бога, а я один хожу во тьме. С раннего утра раскаиваюсь в том, что делаю, а немного спустя поступаю еще хуже. Господь дал мне силу и здоровье - и вот, полагаясь на то, прогневляю я Создателя своего.

Зачем же так нерадива ты, душа моя? Зачем так безпечна? Не всегда же тебе оставаться здесь. Пошлет, наконец, Господь Ангела Своего по тебя - и должна будешь нехотя идти отсюда. Тогда что?!

Познай же, наконец, крайнюю беду свою, человек, и перестань прекословить Создавшему тебя и противиться повелениям Его. Врагу же, обольщающему тебя, с дерзновением скажи:

"Позором для Ангелов и человеков сделал ты меня, диавол, когда я послушался злочестивого совета твоего. Ты внушил мне мысль: однажды удовлетвори похотению своему, - и вот малое это дело стало для меня великою пропастью, и я предался срамным твоим вожделениям. Вода нашла малую скважину и сделала из нее большое отверстие.

Ты омрачил ум мой нечистыми помыслами и ввергал меня из греха в грех; уничтожил во мне воздержание под предлогом немощей чрева моего; сделал меня чуждым для молитвенного бдения; насадил во мне сребролюбие под предлогом продолжительной старости; иссушил мои слезы; ожесточил сердце мое; отвлек меня от подчинения во Христе; умножил для меня развлечения; сделал меня непокорным; довел до того, что я не трудился над должным, а занимался суетами; научил меня зависти и злословию; сделал меня высокомерным, раздражительным и гневливым; научил меня объядению, пьянству и сластолюбию; приучил рассеиваться во время чтения и псалмопения, так что молюсь - и не знаю, о чем, читаю псалмы, а между тем отдаюсь в плен неудержимому блужданию помыслов".

Обличив так козни врага, скажи ему, наконец, с твердостию: "Довольно с тебя, диавол", - и, оставя лукавого, прилепись к человеколюбцу Богу. Уязвлен ты? - Не отчаивайся. Пал? - Восстань и мужественно скажи: "Ныне начах". Припади ко Владыке своему милостивому и исповедуй грехи свои.

Но прежде, нежели что скажешь, Он уже наперед ведает, что будешь говорить; прежде, нежели отверзешь уста, Он узнает, что у тебя на сердце. Не успеешь сказать: "Согрешил", - как увидишь Его простирающим к тебе длани Свои, чтобы приять тебя и обнять.

С верою приступи - и Он тотчас очистит тебя, как прокаженного, восставит с одра, как расслабленного, воскресит, как Лазаря.

Евангелие от Луки (Лк.5,30-32) "Книжники же и фарисеи роптали и говорили ученикам Его: зачем вы едите и пьете с мытарями и грешниками? Иисус же сказал им в ответ: не здоровые имеют нужду во враче, но больные; Я пришёл призвать не праведников, а грешников к покаянию".

Покаяние праздник творит Богу, потому что и небо призывает на пир. Ангелы радуются, когда покаяние приглашает их на вечерю. Все небесные чины пиршествуют, возбуждаемые к веселию покаянием. Не тельцов, не овец закалает для них покаяние, но предлагает для радования спасение людей грешных.

Покаяние в жертву приносит людей согрешивших, но и опять оживотворяет их; умерщвляет, но и опять воскрешает из мертвых. Как же это? Слушай: берет оно грешных и делает их праведными. Вчера были мертвы, сегодня живы они для Бога покаянием; вчера были чужие, а сегодня свои Богу; вчера беззаконны, а сегодня святые.

Покаяние, возлюбленные, есть великое горнило, которое принимает в себя медь и претворяет ее в золото; берет свинец и отдает серебро. О, сколько прибытков доставляет Богу покаяние! Какие выгоды приносит своим делопроизводством!
Переплавляет, и не требует платы от владельца; переплавляет, и не имеет нужды в дровах и огне; переплавляет, и не нуждается в делателях. Какое искусство! Какое изобретение! Какая сила претворения! Свинец сам себя сожигает. Как же это? Так, что грешники сами для себя делаются горнилом...

Послушай, кающийся, и от всего сердца приступи к Богу; послушай, согрешивший, и Он воздаст тебе всецелым благочестием. Ты сам себя переплавляешь, сам себя искушаешь, сам себя претворяешь...

Сам себя переплавляешь ты, согрешивший, сам себя воскрешаешь из мертвых. Поэтому, если делаешь что вполовину, то сам себе наносишь обиду. Если немного и в малости недоделанное недостаточно и несовершенно, то кольми паче сделанное вполовину? Кто определяет и вымеряет часть целым? В таком случае малая часть превзойдет большую, а также и одна половина превзойдет другую половину. Если не всецело приносишь покаяние, то вполовину делаешься праведным...

Некоторые из кающихся снова возвращаются ко греху, потому что не знали скрывающегося в них змия, а если и знали, то не совершенно удалили его от себя, ибо позволили остаться там следам его образа, и он вскоре, как бы зачавшись в утробе, снова восстановляет полный образ своей злобы. Когда видишь кающегося и снова согрешающего, то разумей, что он не переменился в уме своем, потому что в нем еще все пресмыкающиеся греха. Признак же приносящего твердое покаяние - образ жизни собранный и суровый, отложение кичливости, самомнения, а также очи и ум, всегда устремленные к вожделенному Иисусу Христу с желанием, по благодати Христовой, стать новым человеком, как волна делается багряницей или тканью голубого или гиацинтового цвета...

Никто, однажды омывшись от скверны, да не возвращается к ней снова. Один Христос, одна вера, один крест, одна смерть. Одна благодать, одно страдание, одно и воскресение. Предавшийся за тебя на заклание не должен предаваться снова и в другой раз платить за тебя искупительную цену. Ты искуплен, не оставайся упорно рабом; ты омыт от греховных скверн, не оскверняйся, ибо для твоего омовения нет другой купели, уготованной смертною язвою...

Не откладывай, друг, со дня на день обращения своего ко Господу, чтоб не вышел на тебя внезапно приговор страшного Судии, призывающий тебя к Нему для возвращения того, что приобрел ты на Его таланты, и чтобы тебе вместо похвал, связанному по рукам и ногам, не быть осужденным во тьму кромешную. Пока еще есть время, постарайся припасть к Судии, чтобы Он простил тебе все грехи и мы возрадовались с тобою, брат, а Бог прославился.

Ему подобает честь и слава во веки веков! Аминь.

http://www.belmagi.ru/amolitv/chesto.htm

Преподобный Ефрем Сирин родился в начале IV века в городе Низибии (Месопотамии) в христианской семье бедных земледельцев. Еще юношей он удалился в окрестные горы и стал отшельником.
Среди отшельников особенно выделялся знаменитый аскет, проповедник христианства и обличитель ариан епископ Низибийской Церкви святой Иаков. Преподобный Ефрем стал одним из его учеников. Под благодатным руководством святителя преподобный Ефрем стяжал христианскую кротость, смирение, покорность Промыслу Божию. Преподобный Ефрем 14 лет был в послушании у святителя Иакова, до его кончины.
Преподобный Ефрем Сирин сочетал с подвижническими трудами непрестанное изучение слова Божия. Господь дал ему дар учительства, и преподобный и устно и письменно учил всех покаянию, вере и благочестию, обличал арианскую ересь. Он путешествовал по разным местам, чтобы поучиться у великих пустынножителей и знаменитых учителей. С этой целью он посетил Василия Великого, который хотел рукоположить преподобного Ефрема в пресвитеры, но преподобный принял на себя юродство и тем отклонил от себя принятие великого сана, которого, по смирению своему, считал недостойным. После взятия Низибии персами в 363 году преподобный покинул места своего отшельничества и поселился в монастыре близ города Едессы в Сирии, отчего и получил название "Сирина", где и оставался до кончины (ок. 373-379 гг.).
Св. Ефрем оставил после себя много сочинений - и богословских и истолковательных, и нравоучительных. Немало он потрудился и в истолковании Священного Писания, им написано много песнопений и молитв, обогативших Церковное Богослужение. Но ни о чем он так много не говорил и не писал, как о сердечном сокрушении. Преподобный Ефрем Сирин был великий учитель покаяния. Его покаянная молитва “Господи и Владыко живота моего” читается Великим постом.

Молитва Ефрема Сирина
Господи и Владыко живота моего!
Дух праздности, уныния, любоначалия
и празднословия не даждь ми.
Земной поклон
Дух же целомудрия, смиренномудрия,
терпения и любве даруй ми, рабу Твоему.
Земной поклон
Ей, Господи Царю, даруй ми зрети моя
прегрешения и не осуждати брата моего,
яко благословен еси во веки веков
Аминь.
Земной поклон

Боже, очисти мя, грешную (грешного).
12 раз с поясными поклонами

И ещё раз всю молитву полностью
с одним земным поклоном в конце

Основной наш недуг - праздность. Это и наша лень, небрежность, нерадение. Мы привыкли считать, что это, хотя и грех, но не очень страшный. Кажется, стоит захотеть - и всё будет, как надо. Вся беда в том, что чем дальше, тем меньше желания и сил повернуть все по-другому. Странная лень тянет вниз, пропадает всякое желание себя приневолить, заставить вопреки всему сдвинуться с мертвой точки. Кажется, это уже невозможно, а раз так, то чего же и стараться?
Праздность - не просто один из грехов, а корень всех грехов, потому что отравляет духовную энергию у самых ее истоков. Плод праздности - уныние, в котором все учителя духовной жизни видят величайшую опасность для души. Тот, кто попал в плен уныния, видит всё только плохим и всех - только плохими. Хорошее берется под сомнение; где не видно явных изъянов, там подозреваются тайные; где только бы радоваться добру, там развивается недоверие, подозрительность, мнительность. Словом, власть уныния - власть диавола, власть его лжи. Это его стихия и он лжет человеку и о Боге (вроде того, что за все грехи Бог не простит), и о мире. Это от него наползает в душу мрак. Уныние - самоубийство души, и находящийся в этой тьме не способен видеть свет и стремиться к нему.
Любоначалие - это любовь к власти. Как ни странно, но именно праздность, лень и уныние наполняют жизнь любоначалием. Лень и уныние извращают наше отношение к жизни, опустошают нам душу, лишают жизнь смысла. Но ведь на этом нельзя успокоиться! Не получая правильного направления и должного питания, душа стремится восполнить недостающее за счет других. Не направленная к Богу душа стремится поставить в центре своё "я" (не имея других ценностей и даже не имея о них понятия) и заставить других подчиниться этому "я". Если Бог не Господь для меня и не Владыка мне, то я буду сам себе господином и всех людей неизбежно буду рассматривать только с точки зрения полезности для меня, удобства, выгоды. Уже не может быть и речи о каком-то отношении к другим, кроме желания подчинить себе, заставить считаться с собой, а если не выходит - то хотя бы тем или другим способом заявить о себе. Кто не способен командовать и властвовать, тот может ранить других безразличием, равнодушием, презрением, неуважением, неблагодарностью.
Наконец, празднословие. Высший дар - дар слова - дал Бог человеку. Но слово не только спасает, оно и убивает. Выражает правду и являет ложь. Открывает Бога и приближает диавола. Когда слово перестает соответствовать своему предназначению, оно становится подкреплением духа праздности, уныния и любоначалия. Жизнь тогда превращается в ад.
Вот это - преграда на пути к Богу, которую надо убрать. Но только Бог может это сделать. Поэтому первая часть этой молитвы - крик из глубины души о своей беспомощности. Потом мольба о том, что так необходимо на том же пути к Богу.

Целомудрие! Эту добродетель понимают как целостность человеческой природы. Эта добродетель противоположна праздности. При праздности рассеяно всё - силы, мысли; всё изломано, всё неясно, всё без конца и начала. Противоположность праздности - собранность, целеустремленность; целомудренный человек сумеет направить свои силы к ясно видимой им цели и знает ценность всего. Если говорят о целомудрии в сфере личных отношений, то потому, что именно здесь ярче всего видны изломанность, неопределенность, бессилие восстановить истинную иерархию ценностей, подчинить высшие духовные стремления Богу, а душевные движения - духовным.
Чудесный плод целомудрия - смирение. Это, прежде всего, победа правды в нас самих. Только смиренные могут жить по правде, видеть все, как есть, видеть Божие величие, доброту и любовь ко всем.
За смирением, естественно, следует терпение. "Падший" человек нетерпелив, так как не видя самого себя, он скор на суд и осуждение других. Он не видит, не способен видеть все в истинном свете, да и не допускает мысли, что он не может чего-то понять, потому считает единственно верным свое мнение. Терпение - божественная добродетель.
Чем больше мы приближаемся к Богу, тем терпеливее становимся. Он нас терпит не потому, что снисходительно к нам относится, а потому, что видит всё, что мы не можем видеть ни в себе, ни в других по духовной своей слепоте.
Наконец, плод и венец всех подвигов - любовь. Такая любовь, какую один Бог может дать. Даже малейшее приближенис к ней проверяется способностью видеть свои грехи - это первое, и не осуждать других - второе. Одно без другого - бессмысленно. Видеть грехи и даже каяться в них - мало. Кто не умеет не осуждать, тот не застрахован от самого лютого врага - гордости. Она умеет прятаться под видом ложного благочестия, сосуществовать рядом с подвигами, не боится поста. В конце концов, против нее направлено все - и целомудрие, и смирение, и терпение, и любовь. Когда это вместе объединится в душе в единое целое и вызовет самое искреннее сочувствие к согрешающему, а никак не осуждение другого, тогда твердыня адова - гордость - даст трещину. Победить ее до конца один Бог сможет в нас, но от нас требуется усилие и мы являем его, молясь молитвой преподобного Ефрема Сирина. Молитву объединить с жизнью и жизнь с молитвой поможет искреннее проникновение в богатство духовного опыта, открытого нам Церковью уже в одной этой молитве, которую с земными поклонами повторяет весь народ во всех храмах Божиих. Аминь.
Из сборника "Весна постная..."
Замечательное поэтическое переложение этой молитвы принадлежит А. С. Пушкину:
Отцы пустынники и жены непорочны,
Чтоб сердцем возлетать во области заочны,
Чтоб укреплять его средь дольных бурь и битв,
Сложили множество божественных молитв;
Но ни одна из них меня не умиляет,
Как та, которую священник повторяет
Во дни печальные Великого поста;
Всех чаще мне она приходит на уста
И падшего крепит неведомою силой:
Владыко дней моих! Дух праздности унылой,
Любоначалия, змеи сокрытой сей,
И празднословия не дай душе моей.
Но дай мне зреть мои, о Боже, прегрешенья,
Да брат мой от меня не примет осужденья,
И дух смирения, терпения, любви
И целомудрия мне в сердце оживи.

http://www.bogoslovy.ru/molitva.htm