| Шигал | Дата: Пятница, 12.03.2010, 10:43 | Сообщение # 1 |
Группа: Нашедшие...
Сообщений: 129
Статус: Offline
| Биографическая справка Митрополит Сурожский Антоний (в миру Андрей Борисович Блум) родился 19 июня 1914 г. в Лозанне в семье российского дипломата. Мать — сестра композитора А. Н. Скрябина. Раннее детство митрополита Антония прошло в Персии, где его отец был консулом. После революции в России семья оказалась в эмиграции и после нескольких лет скитаний по Европе в 1923 г. осела во Франции. Детство и юность митрополита Антония были отмечены тяжкими лишениями и страданиями, присущими эмиграции, и твердой решимостью, разделяемой близкими митрополита Антония, жить для России. В возрасте четырнадцати лет он обратился ко Христу и пришел в Церковь. С 1931 г. прислуживал в храме Трехсвятительского подворья, единственного тогда храма Московской Патриархии в Париже, и с тех пор всегда хранил каноническую верность Русской Патриаршей Церкви.
В 1939 г. окончил биологический и медицинский факультеты Сорбонны. Перед уходом на фронт хирургом французской армии, 10 сентября 1939 г., тайно принес монашеские обеты, в 1943 г. архимандритом Афанасием (Нечаевым) пострижен в монахи с именем Антоний. Во время немецкой оккупации — врач в антифашистском подполье.
В 1948 г. рукоположен в иеромонаха и послан в Англию духовным руководителем Православно-англиканского Содружества св. Албания и прп. Сергия.
В 1956 г. стал настоятелем храма Успения Божией Матери и всех святых в Лондоне и остается им до сего дня.
В 1957 г. хиротонисан во епископа Сергиевского.
С 1962 г. — архиепископ, правящий архиерей созданной на Британских островах Сурожской епархии.
С 1966 г. — митрополит, в 1966—1974 гг. — экзарх Патриарха Московского в Западной Европе.
В 1974 г. по собственному желанию освобожден от обязанностей экзарха. С тех пор продолжает окормлять непрерывно растущую паству своей епархии, а также посредством книг, радио- и телебесед проповедует Евангелие во всем мире. Имеет многие награды Русской Православной Церкви, братских православных Церквей, Англиканской Церкви. Почетный доктор богословия Абердинского университета (1973 г., Великобритания) «за проповедь Слова Божьего и обновление духовной жизни в стране» и Московской духовной академии (1983 г.) «за совокупность научно-богословских и пастырских трудов», а также Кембриджского университета (1996 г.) и Киевской духовной академии (2000 г.). Молитва означает для меня личные отношения. Я не был верующим, затем внезапно открыл Бога, и сразу же Он предстал передо мной как высшая ценность и весь смысл жизни, - но в то же время и как личноcть. Книги Митрополита Антония:
Быть христианином
Беседы о вере и церкви
О слышании и делании
Жизнь, болезнь, смерть
Школа молитвы книга в которую вошли 3 книги, Молитва и жизнь, Учитесь молиться, Может ли ещё молиться современный человек?.. Эта книга будет полезна как начинающим, так и искушенным на Духовном пути.
Более подробную информацию смотрите на www.mitros.ru
|
| |
| |
| AlekSuz | Дата: Воскресенье, 05.02.2012, 19:11 | Сообщение # 6 |
Группа: Друзья
Сообщений: 1142
Статус: Offline
| Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Как весна, грядет на нас Великий Пост, как возрождение, как радость новой жизни, как обновление; и образ за образом проходят перед нами люди евангельские, которые являют нам, что стоит между нами и жизнью, жизнью вечной, открывающейся уже здесь, на земле, как радость, как торжество, как познание Живого Бога.
Сегодняшний образ — мытарь и фарисей — ясен, и вместе с тем трудно нам осуществить то, что нам так ясно: обрести добродетели фарисея и не приобрести в то же время его надменности; и, с другой стороны, прийти — не просто по сознанию нашей греховности, а глубже, по изумлению перед величием и красотой Бога — прийти в тот строй покаяния, сокрушения, который и есть евангельский строй мытаря.
Две вещи поражают в фарисее: с одной стороны его надменность, его гордыня, а с другой стороны то, что он в себе так ошибается; он на самом деле добродетелен, он на самом деле не хищник, не прелюбодей, не вор, как будто даже не обманщик, он на самом деле человек, который по строжайшей своей совести старается жить согласно воле Божией. И всё это напрасно, ибо он ничего не приобретает из того, что является Божиим строем души, потому что Бога нашего мы знаем в Его бесконечном терпении, в Его кротости, в Его милосердии, в Его предупредительности, в его смирении.
И вот фарисей стоит: он вошел в храм, как иногда мы входим в храм, зная, какое наше место там; вошел твердо, убежденно, стал перед Богом и благодарит — и прав, что благодарит, только беда в том, что он не благодарит Бога за то, что Бог его защищает настолько, что ему удается жить по-человечески, а благодарит за то, что он сам такой выдающийся, замечательный человек.
А кто из нас этого не делает? Не с такой наглостью, как будто, на самом же деле с такой же дерзостью: когда мы находимся среди друзей и хвастаемся, и стараемся им показать, как мы удачливо, умно, умело, благородно поступили — что мы делаем? То же самое, что фарисей, только как бы ступенью ниже. Он хоть Божие благоволение хотел стяжать, причем большим трудом, подвигом, а мы без всякого подвига, без всякого особенного труда хотим, чтобы нас похвалили люди, не заботясь о том, что Бог об этом думает, не заботясь о том, что совесть об этом говорит, довольные собой. Какой позор, как стыдно! И на самом деле бывает стыдно, когда мы уйдем, вернемся к себе, если представим себе, какие мы были смешные, как мы подлизывались к нашим друзьям, чтобы только получить подачку, чтобы они сказали или сделали вид, что да, мы замечательны. Как это низко и недостойно нас. Это хуже фарисея: тот, повторяю, хоть был добродетельным на самом деле, а мы — нет.
И вот, в противовес этой кажущейся добродетели, этой лжедобродетели — мытарь. Он на самом деле плох — и в этом отношении мы все могли бы думать о себе одинаково; мы все плохи, и во многом. Если подумать о том, что мы называем себя христианами, и представить себе разницу между Евангелием и нами — кто посмеет войти и встать перед Богом? А всё-таки входим, потому что знаем, какой у нас изумительный Бог, сколько в Нем тепла, любви, ласки и терпения, и сколько Он готов положить труда на то, чтобы мы стали людьми, а потом, даст Бог, и христианами. Мы такие же, как мытарь, лишенные добра и добродетели, но мы в одном с ним разнимся. Мы не стоим у притолоки церковной, мы не бьём себя в грудь; мы смеем поднять глаза к Богу, мы смеем к Нему идти в молитве, мы смеем идти к Нему в Причастии. Всё мы смеем...
И вот почти на границе наступающего уже Поста перед нами образ этих двух людей. Говорит молитва церковная: Фарисеева убежим высокоглаголания, мытаря же низкоглаголание научимся стяжать... Не в одних словах, конечно, дело, а в высокомерии, которое в нас есть, и в смирении, которого у нас нет. И вот перед нами две задачи: не только осознать себя греховными и плакаться перед Богом — этого мало; но- сознать себя греховными и взять себя в руки и сделать над собой усилие, и коли Господь допустил называться именем Его — христианами — попробовать быть достойными этого Его удивительного смирения. Братьями Он нас называет: нас-то! И, с другой стороны, нам надо научиться понимать, что при всём нашем усилии, это всё же только усилие, а помощь, а успех, а дары — только от Бога. И лишь соединение в себе подвига одного и смирения другого может нас сделать христианами.
Вдумаемся хотя бы в продолжении наступающей недели в то, что мы собой представляем, чем мы похожи на фарисея, переберем тех друзей, те обстоятельства, места, где мы себя проявляем иногда — и начнем меняться; а когда придем в храм — будем помнить, что только Божией милостью, только Его жалостью и терпением мы можем здесь стоять. По достоинству нам нет здесь места, И тогда поплачем в сердце, опять-таки не надменно, не напоказ, а в сердце. Пусть станет нам стыдно и жалко; и если станет достаточно стыдно и достаточно жалко, может быть, и мы подвигнемся, как блудный сын, войти в себя, встать и пойти к Отцу, к Богу.
Аминь.
Электронная библиотека «Митрополит Сурожский Антоний»
|
| |
| |
